За душу берет, пролог |
Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )
За душу берет, пролог |
10.2.2012, 20:34
Сообщение
#1
|
|
Участник Группа: Пользователи Сообщений: 75 Регистрация: 19.5.2011 Пользователь №: 3695 |
Это пролог к книге "Мы погибнем вчера" , автор Алексей Ивакин
"Меня нашли в воронке. Большой такой воронке - полутонка хорошие дыры в земле роет. Меня туда после боя скинули, чтобы лежал и воздух своим существованием больше не портил. Лето сменилось зимой, зима летом, и так 65 подряд лет. Скучно мне не было, тут много наших, да и гансов по ту сторону дороги тоже хватает. В гости мы, конечно, не ходили друг к другу. Но и стрелять уже не стреляли. Смысла нет. Но и война для нас не закончилась. Все ждем приказа, а он никак не приходит. А нашли меня осенью. Листва была еще зеленая, но уже готовилась к тому, чтобы укрыть нас очередным одеялом. Хотя мертвые не только сраму не имут, но и холода не боятся. Чего нам бояться то? Нашли меня случайно - молодой парнишка, чуть старше меня, лет двадцати, наверно. Сел на краю воронки, закурил незнакомым ароматным табаком, и с ленцой ткнул длинным щупом в дно. И надо ж, прямо в ногу мне попал. Он прислушался к стуку металла о кость, ткнул еще несколько раз, и, отплюнув в сторону недокуренную папиросу с желтым мундштуком, спрыгнул вниз. Расточительные у нас потомки. Мы самокрутку на четверых порой делили. В несколько взмахов саперной лопатки, он снял верхний слой почвы надо мной. 'Есть!' - воскликнул он, когда металл отвратительным звуком ширкнул мне по черепу. Больно мне не было. Было радостно и удивительно - неужели? Пацан отложил инструмент в сторону и достал немецкий штык-нож. Интересно, где он его взял? На той стороне подобрал? Не похоже, вроде блестит, как новенький. Не то, что мой, от трехлинейки. Тот, после последней моей атаки, так и заржавел, нечищеный. По косточке он начал поднимать меня, а я пытался подсказать ему, где, что лежит. Конечно, мне все равно - подумаешь, зуб тут останется, или там палец, но как-то не хотелось часть себя оставлять.Ну не хотелось. Жалко медальон осколком разбило. Хоть бы весточку моим передали, где я да что я. Впрочем, вряд ли бы она дошла. Брату, сейчас наверно уже лет 70. Где он сейчас? Жив ли? Или ждет меня уже там? Ну а Ленка точно не дождалась. И правильно сделала. Эй, эй! Парень! Куда глину кидаешь? Это ж сердце мое, пусть и бывшее! Не услышал.Хотя сердце тогда в лохмотья разорвало.Когда мы бежали по полю, к дороге, земля в крови, кровь на сапогах, тогда и шмальнуло. Я сразу и не понял, пробежал еще метров сто, траншея с фрицами приближалась, хочу прыгнуть уже, смотрю, а винтовки нет, и граната из руки будто выпала.Оглянулся, а тело мое лежит, голова вдрызг, грудь разворочена и только ноги в ботинках еще дергаются. Сейчас даже смешно. А тогда страшно было. И чего делать - не знаю. Упал, пополз обратно, пытаюсь винтовку схватить, а не могу. И мычу, мычу.Мне б, дураку, 'Отче наш' вспомнить. А как его вспомнить, если я его и не знал никогда? Комсомольцам религиозный опиум ни к чему. Это мне еще отец объяснил, когда колокола с церкви сбрасывали и крест роняли. А наши немцев из траншеи тогда все-таки выбили. Покрошили не мало, но и нас полегло - почти весь батальон. Потом половину оставшихся собрали, и они ушли над лесом на восход.Как были - с пробитыми касками, в бинтах, оторванными ногами - они шагали над землей. Красиво шли. Молча. Не оглядываясь. А мы остались. А парень нашел осколки медальона и матюгнулся так, что с рябинки над ним листочки посыпались. От расстройства снова закурил, разглядывая находку.И тут подошел второй. Первый молча протянул ему остатки медальона. Второй только вздохнул: 'Эх, блин, еще один неопознанный'Первый молча кивнул, докурил и снова спустился ко мне. Да ладно вам, ребята, хотелось мне сказать, не переживайте. Я без вести пропавший, обычный солдат. Таких, как я, много. Только подо мной в воронке еще 10 наших. Из нашего взвода. И все неопознанные рядовые. У кого потерялся медальон, у кого записка сгнила, а кто и просто не заполнил бумажку. Мол, если заполнишь - убьет. А войне по хрену на суеверия. Она убивает, не взирая на документы, ордена, звания и возраст. Вон рядом совсем, сестричку с нашим лейтенантом накрыло одной миной. Она его раненного уже вытаскивала с нейтралки. У комвзвода, кстати, медальон есть. Я точно знаю. Мужики! Найдите их! Вместе мы тут воевали, потом лежали вместе. Хотелось бы и после не расставаться. Так думал я, когда наше отделение пацаны в грязных камуфляжах тащили в мешках к машине. Так думал я, когда нас привезли на кладбище, в простых сосновых гробах - по одному на троих. Так думал я, когда нас тут встретили ребята с братских могил. В строю, как полагается. Так думаю я и сейчас, уже после того, как мы ушли над лесом на восток. И оглядываясь назад, я прошу - мужики! Найдите тех, кто еще остался!" |
|
|
19.7.2014, 19:35
Сообщение
#2
|
|
Участник Группа: Пользователи Сообщений: 19 Регистрация: 5.7.2013 Пользователь №: 13772 |
На ревью автор aviator написал этот стих. Жаль не знаю ФИО автора. За душу берет
ИСТОРИЯ ОДНОЙ МЕДАЛИ Я - просто медаль. На монетном дворе Была отчеканена я в серебре, И штихелем высечен номер на мне, Эмалью покрыта звезда. В торжественном зале под сенью знамён, Под грозный кремлёвский курантовый звон Калинин, улыбкой благой умилён, Вручил нас героям труда. А после был празднично-яркий банкет, Пришли журналисты с центральных газет, И "Правда" по почте дошла в сельсовет, - Читало по буквам село О том, что земляк их, учитель простой, Известный в округе своей добротой, Пополнил советских ударников строй, И кто-то сказал: "Повезло..." Я помню: изба, патефон, рушники, Закат у реки, журавлей косяки, И в школе детишек босых у доски, И песню как звонко поют, И танцы, бывало, и в клубе кино, Гармонь, самовар, самогон и вино, И в галстуках красных шагало звено, И мне посылало салют... Но как-то свинтили меня с пиджака, Погладила бережно чья-то рука, И вновь, гимнастёрку одёрнув слегка, Меня прикрепили на грудь. Потом поцелуй, колыбель малыша, И скрип уходящих сапог не спеша, Бомбёжек сирены и треск ППШ, Бросков изнуряющий путь. И в чёрной воронке без ног старшина, Осколком кому-то пробита спина, "Орудие - к бою!" В ответ - тишина, А сзади - лишь Родина-мать. И траками щерится фриц впереди, Хозяин с гранатою встал на пути, А я всё была у него на груди, Не дав ему права бежать. И вот он, - разрыв, и учителя нет, И четверо немцев ушли на тот свет, А я же осталась на семьдесят лет Забытая всеми в земле. И всё... Тишина... Тишина, тишина... И где-то вдали отгремела война, И где-то идёт за весною весна, И вновь посевная в селе... Но вот над собой я услышала хруст, - Пищанье детектора, сломанный куст, И голос: "Цветмет" из мальчишеских уст, И землю копнули штыком, - И вот я на солнце. Блестит серебро, Копатели радостно делят добро, А кости собрали, сложили в ведро, И сверху накрыли мешком. И долго для тех безымянных костей Шёл поиск в архивах пяти областей, На номер медали - отписки властей, Что им неизвестен такой... Но имя нашлось... и обшарпанный дом, - Квартира, в ней дед, он казался знаком, Ну да! Я же помню его малышом Тогда, перед самой войной. Старик от волненья губу закусил, И вдруг разрыдался, - уж не было сил, Держал он меня, и о чём-то просил, И "папой" меня называл. Но что я отвечу? Я только медаль, Мне чужды волнение, страх и печаль, И мне никого совершенно не жаль, - Я просто холодный металл... 2012 |
|
|
Текстовая версия | Сейчас: 1.11.2024, 1:56 |