Зинаида Михайловна Туснолобова, (1920-1980) Опции

[kusnez]

Зинаида родилась в Белоруссии, в крестьянской семье. Правда, на хуторе Шевцово Полоцкого уезда Витебской области Туснолобовы жили недолго: когда Зина окончила семилетнюю школу, семья переехала в Ленинск-Кузнецк, что в Кемеровской области.

Незадолго до начала Великой Отечественной войны умер отец. Чтобы помочь матери, Зина устроилась работать на завод лаборантом-химиком. Во многих источниках написано, что весной 1941 годна она, двадцатилетняя девушка, вышла замуж за Иосифа Марченко. Однако есть опубликованное интервью взрослого сына Зинаиды Михайловны и Иосифа Петровича, Владимира. Он утверждает, что здесь ошибка: до войны его родители только познакомились, но пожениться не успели.

Итак, началась Великая Отечественная война. Незадолго до её начала Иосифа направили служить на Дальний Восток, а уже оттуда он попал на фронт. Зина тоже не собиралась оставаться в тылу. Окончила курсы медсестёр и ушла добровольцем. Её направили в 849-й стрелковый полк 303-й стрелковой дивизии. Так началась у девушки новая жизнь.

...Летом 1942 года полк сражался под Воронежем. И вместе с полком — Зинаида. Она, несмотря на хрупкий вид, шла в атаку, не боясь никакой опасности. На поле боя оказывала первую помощь раненым, вытаскивала их на себе. За три дня медсестра Туснолобова спасла более сорока жизней (в некоторых источниках — двадцать пять). За это её представили к ордену Красной Звезды. Зинаида пыталась отказаться от награды. Она считала, что авансы ей не нужны. Да-да, девушка думала, что это аванс... «Дорогая мама, братик Женька, - писала она домой. - Пишу вам с воронежской горящей земли. Если бы вы знали, что здесь творится. Днём и ночью стонет земля. Идёт кровавая битва. Но вы не волнуйтесь за меня. Пуля ищет боязливых, а я же, знаете, не из таких...»

2 февраля 1943 года. Зинаида в армии уже восемь месяцев, на её личном счету 123 спасённых жизни. Бой у станции Горшечное Курской области, фашисты взяты в кольцо, яростно пытаются выйти из окружения. Зина — на поле боя, помогает солдатам. «Командира ранило!» - услышала она крик и помчалась на помощь. Вокруг рвались снаряды, девушку ранило в ногу. Сапог стала заливать кровь, но медсестра не собиралась оставлять свой боевой пост. Встала на колени, поползла искать командира. Да не успела: Михаил Тимошенко был уже мёртв. Девушка заметила его планшет, чудом уцелевший. Доползла до него, спрятала за пазуху — и снова раздался взрыв...

...Очнулась, когда немцы перешли в контратаку. «Многие фашисты ходили по полю и добивали раненых, - рассказывала Зинаида Михайловна. - Увидев это, я притворилась мёртвой. Ко мне подошёл фашист, стал бить по голове и в живот чем-то тяжёлым, думаю, прикладом. Потом в ход пошли сапоги. Я снова потеряла сознание...»

Уже поздно ночью Зинаида снова очнулась. Она не могла пошевелиться и приготовилась встретить смерть. Но судьба подарила девушке шанс: именно в это время рядом с ней проходила наша разведгруппа. Зина хотела позвать на помощь, но язык её не слушался, звуки не складывались в слова. Тогда, из последних сил цепляясь за надежду, медсестра застонала — громко, мучительно, отчаянно. И её услышали! Тело её пришлось выбивать финками — кровь превратилась в лёд, приковавший Зину к земле.

Привезли в санчасть. Врачи посчитали, что молодой организм сам сможет найти силы для борьбы с ушибами. Поэтому они, оказав первую помощь, попросили местных жителей взять Зину к себе. На просьбу откликнулась пожилая женщина, вдова. Зина прожила у неё около недели и действительно поначалу пошла на поправку. Но если организм ещё смог побороть ушибы, но перед обморожением оказался бессилен. Девушке стало совсем плохо, испуганная вдова снова отвезла её в госпиталь. Как оказалось, очень вовремя: началась гангрена рук и ног. Речь шла о спасении жизни. Зину перевезли в Свердловск, в госпиталь. Хирург, Николай Васильевич Соколов, ампутировал девушке правую руку (до локтя). Битва шла несколько недель: врач, как мог, сражался за жизнь отважной медсестры. Но ему пришлось провести ещё три операции: Зина лишилась правой ноги (до колена), половины стопы левой ноги и кисти левой руки...

Ещё один факт: в госпитале отчаянно не хватало медикаментов. Последние две операции были проведены с таким малым количеством обезболивающего, что, можно сказать, вовсе без него. «Я всё выдержу, доктор, - говорила Зина. - Только сохраните мне жизнь...»
Поражённый мужеством девушки, Николай Васильевич смастерил для неё специальную манжетку на руку, чтобы можно было как-то орудовать правой рукой (впоследствии девушка научилась ею даже писать). Затем врач убедил больную в необходимости дополнительной операции: на левой руке сделал сложный разрез, получилось что-то вроде двух пальцев, которые он обшил кожей. И девушка со временем смогла ими держать лёгкие предметы, даже пользоваться вилкой и ложкой!

До середины весны 1942 года Зинаида пробыла в госпитале. Там же с ней произошёл такой эпизод. Медсестра лежала в палате, которая находилась на первом этаже, окна были открыты. Мимо проходил какой-то боец, заглянул, увидел красивую девушку и пошутил: «Красавица, пойдём, погуляем?» И что ответила Зина? «У меня нет причёски». Она даже не заплакала. Заплакал тот боец, войдя в палату и увидев, кого пригласил погулять. Встал на колени и воскликнул: «Прости меня, сестрёнка!».

Тем временем, Иосиф Марченко очень беспокоился о ней. Он не получал писем, которые прежде приходили регулярно. Сам писал часто — но как будто в пустоту. И наконец, получил долгожданную весточку... «Мой дорогой Иосиф! Не знаю, где, при каких обстоятельствах найдёт тебя это письмо. Пишу всё, как есть, ничего не утаивая. Обманывать, ты же знаешь, я никогда не умела. Со ной стряслась непоправимая беда: я потеряла руки и ноги. Горько и обидно остаться в двадцать три года инвалидом. Видимо, моя песенка спета. Будь свободным, родной. Поступай, как сочтёшь удобным для себя. Не могу, не имею права стать преградой на твоём пути. Устраивай свою жизнь. Прощай...»

Отправив конверт, Зина ждала ответа с большим нетерпением и волнением...

И надежды оправдались. Иосиф прислал ответ: «Родная моя страдалица! Никакие несчастья и беды не смогут нас разлучить! Нет такого горя, таких мук, какие бы вынудили забыть тебя, моя любимая. И у радости, и у горя — мы всегда будем вместе. Я твой прежний, твой Иосиф. Вот только бы дождаться победы, только бы вернуться домой, и заживём мы счастливо. Вчера твоим письмом поинтересовался один из моих друзей. Он сказал, что, судя по моему характеру, я должен с тобой отлично жить и в дальнейшем. Я думаю, он правильно определил. Вот и всё. Писать больше некогда. Скоро пойдём в атаку. Желаю быстрейшего выздоровления. Ничего плохого не думай. С нетерпением жду ответ. Крепко люблю тебя, твой Иосиф». Как же обрадовалась Зина, получив такое послание! У неё словно началась ещё одна жизнь. Полная трудностей, боли, но с надеждой на будущее счастье.
Характер Зины не позволял ей бездействовать, девушка очень хотела как-то приблизить нашу Победу. Но что она могла сделать в нынешней своей ситуации, чем она владела? Только словом. Девушка стала писать письма на фронт, нашим бойцам. Она обращалась к ним, незнакомым людям, рассказывала свою историю, просила отомстить за неё (одно из её писем читали солдаты перед штурмом Полоцка). Кроме того, попросила рабочих завода «Уралмаш», которые взяли над ней шефство, отнести её в один из цехов.

В обеденный перерыв рабочие внесли в цех медсестру Зину Туслолобову. Какая воцарилась тишина... А девушка привстала, как могла, на носилках и сказала примерно такие слова: «Дорогие товарищи! Мне двадцать три года. Я очень мало успела сделать для нашей Победы. Мне удалось вынести с поля боя больше ста двадцати раненых. Сейчас я не могу воевать и не могу работать. У меня теперь нет ни рук, ни ног. Мне очень трудно, очень больно оставаться в стороне. Я вас прошу: сделайте за меня хотя бы по одной заклёпке для танка!»

К концу того месяца сверх плана рабочие выпустили пять «Т-34». На каждом была надпись: «За Зину Туснолобову!». Эта же надпись появлялась на стволах орудий, миномётов, на самолётах — везде, где бойцы получали пламенные письма Зины (она ещё написала обращение в газете «Вперёд, на врага!»).

Зимой 1944 года Николай Васильевич Соколов - тот самый хирург, который оперировал Зину, отвёз её в Москву, в протезный институт. Девушка снова стала учиться ходить. Надо сказать, и в институте она продолжала писать на фронт. И получала ответы — всего за время пребывания здесь около трёх тысяч! Удивительно, но девушка почти на все отвечала.

…Наконец, кончилась война. Вернулся Иосиф Петрович, молодая семья стала жить в Полоцке. У них родились двое сыновей, но случилось ещё одно несчастье: оба мальчика умерли. Затем появились на свет сын Вова и доченька Нина. Иосиф Петрович, как и мечтал, разбил большой яблоневый сад. Зинаида Михайловна сама вела хозяйство. Занималась и огромной общественной работой: ездила на предприятия, в школы, выступала по радио. К ней приходили письма из разных городов нашей страны — и опять-таки она находила время и силы на них отвечать. Никогда, ни на один день Зинаида Михайловна не забывала доктора, подарившего ей вторую жизнь. Вот одно письмо Николаю Васильевичу: «Мы с Иосифом вернулись в Полоцк, посадили сад. Может быть, это и есть счастье? Чтобы вот так раздольно цвёл сад и росли дети. Подумать только, Вовочка уже в восьмом классе, а Нинка-егоза последний год ходит в детский сад. Сейчас поздний вечер, моя шумная семья угомонилась, все спят, а я пишу Вам письмо. Вся моя семья желает Вам, дорогой мой доктор, здоровья, счастья, больших успехов. Приезжайте к нам летом на яблоки, Николай Васильевич! Забирайте всю семью с собой! Будем ездить в лес по грибы, на рыбалку. А главное — Вы увидите, как я самостоятельно научилась стряпать, топить печь и даже штопать ребятам чулки. Горячо любящая вас Зинаида».

6 декабря 1957 года Зинаиде Михайловне Туснолобовой-Марченко присвоено звание Героя Советского Союза...

https://topwar.ru/96257-zinaida-tusnolobova...uki-i-nogi.html

Эскизы прикрепленных изображений