Занимательное чтиво Опции

[zorro]

тут коллега на пенсии романы начал писать, кто в теме узнает персонажей :)

ТРИДЦАТЬ СРЕБРЕНИКОВ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА (в работе)

Клады, клады, клады. Кто из нас не мечтал в своей жизни найти клад и вдруг одномоментно разбогатеть и исполнить все свои тайные мечты и желания, выплатить наконец эту бесконечную ипотеку, взять машину получше, заплатить за учёбу детей ВУЗе или у репетитора, или отдать накопившиеся долги по очередному кредиту за новомодные гаджеты. Пещера Али-Бабы с её несметными богатствами из арабской сказки прочитанной нам в детстве и в зрелом возрасте продолжает тревожить нас. Иногда по ночам в своих фантастических снах, в полудрёме, мы шепчем заветные слова «Симсим, откройся!», у тайной пещеры с манящими отблесками драгоценных сапфиров и сверкающих изумрудов, и просыпаемся под звон золотых динаров, просыпавшихся драгоценным ручейком из мешка навьюченного на спину бедного ишака бредущего по тайным тропам в глубине нашего сознания. Клад можно сравнить с выигрышем в лотерею или свалившимся на вас нежданно, негаданно наследством от дальних и забытых вами родственников. Но одно точно, если у вас нет богатых родственников и вам уже надоело просиживать время у телевизора по утрам в субботу в бесполезном ожидании своего счастливого билета в спорт лото, то вам надо искать клад, потому что тот кто его не ищет, тот никогда и не найдёт.
Наша история началась рано утром, в осенний промозглый день в предрассветном тумане, у забытой богом деревни под названием Малая Топаль в Брянской области, где четверо чёрных копателей разгружали своё оборудование из спрятанной в перелеске от не нужных им посторонних глаз машины. Для тех кто в Европу и Анталию летает из Внуково и Домодедово, сообщаем для общего развития кругозора, что Брянская область это в России, это сразу за Калугой, в сторону Белорусии. Здесь на крутом и высоком берегу безымянного ручья впадающего в речку Сновь, было древнее славянское городище примерно XI-XIII века, с глубоким охранным рвом и насыпным валом. На этом городище в древности стояла крепость и укреплённый дом старейшины рода. А вокруг от овальной площадки городища на участке занятом теперь колхозным полем, растянулось древнее селище, которое на поверхности было обозначено наличием культурного слоя с остатками глиняной посуды, древних орудий труда и жизнедеятельности наших предков, находками медной славянской пластики, - иконок, крестиков, подвесок и других ценных свидетельств древнего поселения.
В Европе наших предков принято представлять варварами, но скорее всего это мнение сложилось от недостатка информации у европейцев, это в «цивилизованных» Европейских городах не было устроено канализации и грязные стоки текли прямо по улицам, вызывая эпидемии различной заразы. Наши же с вами предки испокон веков селились у воды, у реки, были чистоплотны и трудолюбивы. Жили славяне большими родами устроенными по принципу кровного родства и в центре поселения устраивали городище, жилище главы рода и его военного отряда. Славянское городище обустраивалось на высоком берегу реки или ручья, на естественной возвышенности и окружалось глубоким рвом и земляным валом с деревянным частоколом, что делало его неприступным для вражеских набегов. В центре городища в X-XI веках возводили уже не землянки, а деревянную крепость, которую называли, - Кремль, здесь же были общественные деревянные здания для совместных собраний и пиршеств. Вокруг городища, под защитой его военного отряда и воеводы селились селяне. В ту пору жилища славян уже не были простыми землянками со стенами из деревянного частокола, а имели двух ярусную систему постройки и над землянкой с очагом, был устроен второй деревянный ярус, где жили дети и находилась домашняя утварь. Наши предки в те времена занимались рыболовством, охотой, бортничеством, - собиранием даров леса. Начало строительства деревянных домов совпало с развитием обработкой земли плугом, что способствовало закреплению рода на определённой территории и отказа от кочевой жизни. Так же у них было развито производство предметов быта, посуды, упряжи, оружия, тканное производство, гончарное дело и кузнечное. С малых лет мальчиков обучали военному делу и приёмам обращения с оружием, мечом, копьём, боевым луком. Так как защита рода требовала навыков в военном деле. Взрослели в те времена мальчишки рано и браки заключались уже в 16 лет. Как мы уже отмечали славяне уже не кочевали, а осели на одном месте для обработки земли и улучшения и крепления своих городищ, обрастали имуществом и скарбом, налаживали торговые связи с соседями. Но кратко ознакомившись с историей возникновения славянских поселений, мы отойдём от погружения в славную историю нашего отечества и вернёмся в наши дни, к нашим копателям, которые решили попытать счастья в поисках исторических артефактов на селище Малой Топали.
Старшего группы копателей называли уважительно по отчеству Семёныч, это был мужчина немногим старше сорока лет, небольшого роста, коренастый, крепко сбитый. Руки его как и у всех копателей имеющих дело с лопатами и земляными работами были ухватистые, в мозолях. У Семёныча было квадратное лицо с перебитым носом уточкой, умными слегка раскосыми карими глазами и большим губастым ртом, как у рыбы, с крупными зубами, один из которых в нижней челюсти был украшен золотой фиксой. Семёныч пользовался беспрекословным авторитетом среди своих приятелей обусловленным его сильным волевым характером и крутым нравом, и большим опытом в поисковом деле.
Второго копателя звали Паша «Лопата», такое прозвище он получил среди местных копателей за страсть делать большие глубокие раскопы на месте чужих находок. Вот допустим найдёт какой-нибудь без хитростный мужичок золотую монету какую нибудь, червонец допустим, или пятнашку и побежит радостный домой хвастать. А Паша не будь дураком, про пытает этого недотёпу, где и в каком месте тот сделал находку и не мешкая садится на свою на машину и летит туда. Обшарит всю округу и найдёт там свежие копанки бесхитростного собрата и взроет на том месте котлован десять на десять и два метра в глубину, и будет рыть хоть всю ночь. И нет, нет да и найдёт Пашка за недотёпой копателем чугунок золотых, с которого тракторным плугом при распашке монетку, которую нашёл до него копатель на верх вытянуло. Словом упорный был мужик и удачливый, держал уши торчком и всю информацию про то, что кто где нашёл схватывал на лету.

Эскизы прикрепленных изображений

 

[kusnez]

Глава 7. Отъезд.

На стойке ресепшен отеля им выдали ключи от номера, а на вопрос Бориса Александровича когда их сдали, девушка регистратор ответила, что Саша ушёл ещё утром, сразу после их отъезда на клуб. Приятели поднялись к себе в номер. Пока Григорий принимал душ и переодевался, Борис позвонил Нагенсу и узнав, что те уже тоже находятся в гостинице пригласил их к себе в номер обсудить произошедшее.
Выйдя из душа посвежевшим и взбодрённым Брянский отдал Борису клястер с монетами.
- Не рано ли, может быть ты до везёшь их до Брянска? - спросил детектива Брызгалов.
- У меня должны быть свободными руки и голова, - ответил ему с усмешкой Брянский, - так что лучше носителем своего богатства будешь ты, а я как и договорились буду выполнять привычные мне функции охраны.
Видно было по эмоциям невольно проявившимся на лице скупщика, что Борис Александрович после произошедших событий, как то и не очень рад снова оказаться владельцем своего богатства, хотя кто же добровольно откажется от свалившегося на него нежданно, негаданно миллиона долларов.
Между тем было уже пять часов вечера и пора было собраться в обратную дорогу. Вскоре в номер приятелей подошли Нагенс и Молотков. Они были обрадованны удачным избавлением друзей и сразу начались расспросы как приятели смогли выбраться из отдела полиции. Борис Александрович во всех красках расписал, всё происходившее с ними и как он уже упал духом, когда понял, что в отделе его явно ждали и он уже готов был попрощаться со своим сокровищем. Описал он во всех красках и прибытие Райнгольда с его спецотрядом. У антикваров от услышанного открылись рты и они с явным удивлением и не скрываемым восхищением смотрели теперь на Григория.
- А кто же мог навести? - удивлённый произошедшими с ними событиями Иван Иванович.
- Скорее всего это было по наводке Димы «Гламура», - предположил Борис Александрович, - ведь он явно был не доволен моим отказом показать ему монеты. А полиция в этом районе должна быть у него прикормленна, сами понимаете на клубе нумизматов происходят всякие около криминальные события и кражи и кидалово всякие и тут без своих людей в полиции такому человеку нельзя. И такие случаи, когда людей из провинции с ценными предметами забирали в отдел и там «обували» тут время от времени происходили, слухи об этом по клубу ходили.
- Однако, даже если допустить, что полиция задержала тебя по наводке «Гламура», - выразил своё мнение Иван Никифорович, - то ему то кто-то рассказал о твоих сребрениках.
- Мог и «Малыш» поделиться, - предположил Нагенс, - хотя это сомнительно, зачем ему сообщать кому-то о ещё не совершённой сделке, это не в его интересах, так не делается.
- Мог и Саша проболтаться кому то на Вернисаже, - высказал предположение Брызгалов, - кстати интересно куда он раненый сорвался сразу после нашего ухода?
- Да, он мне звонил утром, когда мы были на клубе, - сообщил Иван Иванович, - сказал, что у него назначена важная встреча с покупателем иконы на утро на вернисаже и видимо он ещё там. Вещи то вон его стоят собранные, - обратил внимание на сумки «Лабуха» стоявшие в углу комнаты Нагенс.
- Ну, будем надеяться, что наши злоключения в столице закончились, - сказал Иван Никифорович, - нужно заказать билеты обратно. На каком поезде поедем?
- Давайте я возьму на Кишинёвский на восемь, как раз спокойно доберёмся, да ещё и перекусим где нибудь. Надо только Саше позвонить, Иван Иванович, узнать когда он будет.
Все согласились. Нагенс позвонил Саше и тот ответил, что уже на подходе к гостинице.
Когда продавец пришёл, Нагенс забронировал всем онлайн билеты на 47 Кишинёвский поезд, который отправлялся с Киевского вокзала. Друзья собрали вещи и в начале седьмого покинули гостиницу Измайловская и пешком направились к находящейся рядом станции метро Партизанская.
На улице было холодно и сыро, пронизывающий ветер заставлял натянуть поглубже шапки и поднять воротники. Воскресная Москва отдыхала, вечерние мероприятия ещё не начались и на улицах было немноголюдно, в метро тоже было свободно. В торговом центре у Киевского вокзала друзья перекусили в небольшом кафе на втором этаже и за полчаса до отправления поезда пришли на платформу, куда уже подан был их состав. В темноте светились стоявшие невдалеке от вокзала башни Москва-сити, пахло шпалами и специфическим запахом железной дороги. Люди спешили прячась от холода поскорее пройти регистрацию у проводников и пройти во внутрь тёплых вагонов. Наши приятели тоже прошли в свой десятый вагон Кишинёвского скорого поезда, как обычно Нагенс, Борис Александрович и Брянский ехали в одном купе, а в соседнем расположились Саша и Иван Никифорович. Когда улеглась суматоха связанная с размещением багажа, отправлением поезда, получением постельного белья и переодеванием в дорожную одежду приятели в купе Брянского снова стали обсуждать произошедшие с ними в столице события. Затем к ним зашёл Молотков с Сашей и предложили пройти вагон ресторан, выпить по рюмочке и отметить отъезд. Борис Александрович поддержал предложение и сказал, что ему точно нужно снять стресс и тем более нужно отметить благополучный отъезд из Москвы. Когда все были готовы, они попросили проводника закрыть их купе и выстроившись в цепочку пошли по вагонам к голове поезда где через три вагона от ни располагался ресторан.
В ресторане было не многолюдно, во первых в поезде ехали в основном украинцы и молдаване возвращавшиеся с заработков и привыкшие экономить деньги для своих семей оставшихся на родине, а Россияне ехали в основном до Брянска, а это всего пять часов пути со всеми остановками и это были или ездившие в столицу на выходные на экскурсии и за покупками или тоже возвращавшиеся с очередной вахты работавшие в столице по найму. Так как поезд был молдавский ресторан был украшен с намёком на национальный колорит, официантка была в вышитом национальным узором ярком цветастом фартуке и белой «вышиванке», такого же фасона были и скатерти на столах с мелким вышитым декоративным узором из цветов в народном стиле. Занято было всего два стола. За одним сидела семейная пара с детьми, родителям было около тридцати лет, старшему мальчику восемь лет, а девочке с около трёх. По виду это была русская семья, одеты они были со вкусом и празднично и видимо ездили в столицу на выходной. За другим столом сидели четверо мужчин молдован, они шумно праздновали отъезд после окончания очередной вахты на какой-то крупной стройке. Много пили и ели и были шумны и веселы. Там говорили громко, шутили и вспоминали друг другу разные весёлые случаи видимо произошедшие с ними работе.
- А ты помнишь Петро, как в получку прикатила очередная облава регистрацию проверять… И все как зайцы со стройки бросились в ближайшую лесополосу… Га-га-га..
- А как у ты Митяй, плинтуса крутил и проткнул шурупом трубу отопления… Во был душ! Га-га-га..
Но молдаване были заняты собой, вели себя хоть шумно, но благодушно мирно, пили вино, а не водку и судя по тому, что пышногрудая официантка вагона-ресторана принимала у них очередной заказ на горячее видимо собрались сидеть ещё долго.
Наши приятели уселись за стол в центре вагона за перегородкой от компании строителей и заказали горячее, салаты и бутылочку армянского коньяка и пива для Саши. официантка быстро и с благожелательным общением приняла у них заказ, принесла коньяк под лимончик и пиво для «Лабуха» и ушла с заказом горячего на кухню к повару.
- Ну, что друзья! - обратился приятелям Нагенс, - давайте выпьем за наше возвращение домой!
- Да, поездка была как никогда насыщенной, - подхватил Иван Никифорович Молотков, - но больше такого нам не надо, нахохотались вдоволь.
- Это точно подмечено, - подтвердил Борис Александрович, - ели ноги унесли. Дай бог тебе здоровья Григорий и твоему другу этому немцу, долгие лета.
- Ну, ты уж Борис как на панихиде запричитал, - одёрнул приятеля Нагенс, - всё хорошо, что хорошо кончается…
С тем подняли и выпили, закусив лимончиком в сахаре. Гриша тоже пропустил рюмку, пил двумя большими глотками не смакуя, и живительный напиток разливаясь по венам прогнал московскую зябкую мерзлотность и согрел внутренности. Стало тепло и уютно, а тут подоспело и горячее и все заботы и тревоги остались за последним вагоном поезда в удаляющейся от них столице.
- Так, что вы думаете друзья, кто же мог навести на меня. Ведь все эти приключения как бы звенья одной цепи, - покончив с горячим начал волнующую его тему Брызгалов, - ведь как не крути и нападение на наш номер, и задержание полицейскими это как бы звенья одной цепи. Уж не кто то из вас тут завёл свою игру против меня соблазнившись деньгами?
- Да побойся бога Борис, - попрекнул его Молотков, - ты же нас знаешь не первый год и какие у тебя есть причины кому то из нас не доверять?
- Я тоже не понимаю Боря, - вставил своё слово Нагенс, - как ты можешь даже так думать, поимей совесть..
- А что бы ты на моём месте подумал, Иван Иванович, когда всё как то вокруг меня завертелось и моих сребреников, - высказал ему Брызгалов, - ведь кто то сообщил этим бандитам в гостинице про монеты или ты думаешь, что это простые воры наобум пришли и так совпало?
- Нет, конечно, слишком много было бы совпадений, - согласился Нагенс, - раньше в Измайловской у нас всё спокойно было, чувствовали себя как дома, а тут такое.
- Ну, а кого можно подозревать, - подхватил Молотов, - все мы на виду. На кого ты думаешь, скажи поделись своими мыслями. Мы как бы все тут свои, давай уже в открытую, чего в себе держать.
- Да, вот хоть бы взять Сашу, то был весь больной после нападения, а тут вдруг сорвался, куда-то побежал, что ты на это скажешь? - обратился к продавцу Брызгалов.
- Ну, братцы вы даёте, - «Лантух» чуть не подавился отбивной в кляре, - да вы это, что думаете, что это я на вас навёл. Да мне то это зачем и почему вдруг я крайний? - было видно, что Саша не ожидал такого обвинения от Бориса и был растерян и не знал, что сказать.
- Ну, так нельзя Борис Александрович, - поправил приятеля Молотков, - так тут каждого можно подозревать, так мы и до дома не доедем все разругаемся. Давайте оставим эту тему. Монеты твои на месте, а время я думаю всё расставит по своим местам, в конце концов всё тайное когда то становится явным.
- Это точно дружище, - поддержал приятеля Нагенс, - давайте выпьем за нашу удачу и дружбу.
- Да действительно, простите меня пацаны, - оправдывался Борис, - что то я погорячился, но знаете ли вот забрали бы у меня в «ментовке» мои монеты и что? Я что бы заявление писал? Писал сам на себя, что купил у чёрных копателей монеты, да это ещё и мне бы дело какое пришили… Так что будем считать, что отделались малой кровью..- подитожил Брызгалов.
- Да, кровью. Сашиной кровью! - сказал Молотков и все дружно рассмеялись, причём Саша смеялся со всеми.
Приятели просидели в ресторане около двух часов и расплатившись и оставив чаевые гостеприимной молдаванке потянулись цепочкой на выход.
По пути к своему вагону им предстояло пройти два купейных вагона. Тамбур и коридор первого к ним купейного вагона был почти пустой, только у крайнего к выходному тамбуру купе стояла яркая блондинка, в белом спортивном костюме с приятными глазу формами и смотрела в окно на пролетающие в ночи огни маленьких полустанков. Когда мимо неё проходил Борис Александрович последний в процессии приятелей, он её неловко задел и девушка уронила на пол небольшую сумочку-косметичку, которую держала прижимая локтем к себе. Из сумочки девушки выпали на ковёр застеленный в коридоре многочисленные женские штучки и Брызгалов пытаясь исправить свою неловкость стал извиняться перед приятной блондинкой и помогать ей собирать с пола вагона косметику. Друзья меж тем пошли дальше и уже открывали двери следующего вагона, а Гриша задержался в коридоре перед туалетом ожидая своего подопечного. Когда Борис Александрович который, наконец раскланялся с блондинкой догнал Брянского их приятели уже ушли в следующий вагон и в тамбур Григорий вошёл первым. В тамбуре отвернувшись к окну курили два высоких мужика, в невзрачной одежде и когда в придерживаемую Брянским дверь из вагона в него зашёл Брызгалов, а когда Григорий открыл следующую дверь и уже сделал шаг в пространство между вагонами, крайний к нему у окна тамбура парень резко толкнул Брянского в межвагонное пространство и захлопнул за ним дверь, моментально закрыв её на спец ключ. Стоя в холодном продуваемом тёмном закутке между вагонами, на двух уходящих из под ног и подпрыгивающих в разные стороны металлических плитах, оглушённый ревущим гулом состава и от сучащих на стыках рельс колёсных пар вагона, Брянский через стекло двери видел как двое неизвестных втянули в тамбур упирающегося и испуганного Брызгалова, вырубили его ударом в печень и стали обыскивать обездвиженное тело скупщика, сползшее по стене на грязный на пол. Вскоре они обнаружили клястер внутри одежды Бориса и осмотрев его второй из нападавших спрятал блокнот с монетами к себе в карман. Всё что мог сделать в этой ситуации Брянский достать телефон и снимать происходящее на камеру. Но один из нападавших заметив съёмку, закрыл обзор Григорию став спиной к стеклу. Через некоторое время поезд резко со скрипом тормозов притормозил и остановился… Григорий бросился вперёд, в вагон и нашёл проводника, который после того как наконец то понял, что именно хочет от него Брянский, прошёл за Гришей и открыл ему дверь ведущую в вагон в тамбуре которого остался лежать Борис. Конечно же уже к тому времени нападавших как говорится простыл и след. По поезду бегали проводники и начальник поезда с нарядом транспортной полиции искав того кто сорвал стоп-кран…
Борис Александрович уже почти пришёл в себя и скорчившись сидел на полу в тамбуре и когда его нашёл Григорий, поднял на него обиженное лицо с гримасой боли и сказал:
- Да, пропади они пропадом эти миллионы.. Это же за что надо человеку испытывать такие не человеческие страдания, я вас спрошу?
- Ну, ты в крайности не впадай Борис Александрович, - подбодрил подопечного Григорий, - всё ещё только начинается.
- Какое там начинается, Гриша? Тю-тю мои монетки, уехали к чёрту «в Воркутю на третию путю»! Ищи теперь ветра в поле, - сокрушался скупщик.
- Не спеши Борис Александрович, - успокаивал его Брянский, - давай ка потихоньку вставай и пойдём в наш вагон, наверное ребята там уже волнуются.
Он помог подняться с пола скупщику и они потихоньку хлопая дверями тамбуров, двинулись в сторону своего вагона.
У купе Нагенса их уже ждали, антиквары были явно в шоке от произошедшего, Саша был тут же.
- Но что же произошло, Борис? - они с расспросами к скупщику.
И пока Борис охая и причитая рассказывал друзьям как у него отобрали монеты, Григорий открыл свой саквояж, вынул из него серебряный MacBook и подключив к нему через bluetooth свой телефон, открыл какую-то специальную программу. Мне нужны ваши телефоны сказал он обращаясь к приятелям.
- Как телефоны, зачем телефоны, - удивились и озадачились антиквары, - ты, что нас подозреваешь?
- Вы все я думаю заинтересованы в установлении истины, или я не прав, - обратился Брянский ко всем присутствующим, - в таком случае я настоятельно рекомендую выполнять мои требования и положить все ваши телефоны на стол.
Антиквары нехотя достали свои гаджеты и выложили их на купейный столик.
- Ты тоже Борис Александрович, - указал скупщику сыщик, - не будем делать исключений.
Борис достал свои три телефона и положил на стол.
- А ты Саша, чего ждёшь? -обратился Молотков к продавцу.
- А я свой телефон в нашем купе оставил, пойду принесу, - ответил явно растерянный «Лантух», - пойду принесу.
- А ты не спеши, - и Григорий попросил Молоткова, - у тебя есть Сашин телефон позвони.
Молотков взял телефон и набрал номер, у понуро опустившего голову продавца зазвонил в кармане телефон.
- Ну, вот наверно ты просто забыл, что он у тебя, да Саша, - пожурил «Лантуха» Борис Александрович, - ах ты гнида, продажная, - и скупщик с кулаками набросился на Сашу.
- Ну, вы горячие финские парни, - успокоил их Григорий, - не к чему раньше времени кулаками махать, всему своё время.
Брянский уселся на нижнее место за столик и открыл Сашины звонки, выписал на листок последние номера за этот день.
Затем он точно также открывал с помощью их владельцев гаджеты скупщика и антикваров и делал пометки на листке, а затем вводил данные в программу на «огрызке».
Через некоторое время Гриша спросил:
- А кому это ты звонил Иван Иванович, перед тем как мы поехали на клуб, и сразу после того как нас с Борисом забрал наряд полиции?
Нагенс потемнел лицом, вспотел и выжал из себя обращаясь к Брызгалову:
- Прости Борис, чёрт попутал, думал процент получить от «Гламура». Дал бы он больше, ты бы продал, а мне процент, ну кто же знал, что такое будет..
- Ну, ты и натворил делов Иван Иванович, - выругался Иван Никифорович, - дать бы тебе по простому в морду.
- Ну, ты тоже не очень Иван Никифорович, - обиделся Нагенс, - ну, что тут в принципе такого, ведь обычное дело. Я же как лучше хотел и монеты продать Бориса и процент… Разве я думал, что всё так обернётся.
- Ладно, с этим дома разберёмся, - подитожил Борис Александрович, - но бутылкой своего любимого «Hennessy» ты Иван Иванович, тут явно не отделаешься..
- Да, и вопросов нет, - согласился Нагенс, - поляна отступная с меня.
- А кому знаком вот этот номер, с патью семёрками на конце, - спросил приятелей Брянский.
- Дайка посмотрю, - попросил Борис Александрович, - да это же Крутилина номер, Гомельского. А что он тебе понадобился и откуда он у тебя.