IPB

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

 
Ответить в данную темуНачать новую тему
> Танковые асы: Лавриненко Дмитрий Федорович
kusnez
сообщение 12.10.2019, 11:17
Сообщение #1


Администратор
*****

Группа: Администратор
Сообщений: 23862
Регистрация: 14.1.2009
Из: РФ
Пользователь №: 1



Видео рассказывает о самом выдающемся танковом асе РККА, Герое Советского Союза Лавриненко Дмитрие Федоровиче и его наиболее крупных победах в ходе боев на подступах к Москве.
Дмитрий Фёдорович Лаврине́нко — советский офицер, танковый ас, участник Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза (1990).
В 1934 году записался добровольцем в РККА, был направлен в кавалерию. В мае 1938 года окончил Ульяновское танковое училище. Принимал участие в походе на Западную Украину и в походе в Бессарабию. После отступления с западных границ СССР в августе 1941 года прибыл в 4-ю (с 11 ноября — 1-ю гвардейскую) танковую бригаду полковника М. Е. Катукова. За два с половиной месяца боёв принял участие в 28 схватках и уничтожил 52 танка противника, став самым результативным танкистом в Красной Армии за всю Великую Отечественную войну. 18 декабря на подступах к Волоколамску после боя Д. Ф. Лавриненко был убит осколком мины.
В первых боях отличиться лейтенанту Лавриненко не удалось, так как его танк вышел из строя. Во время отступления Дмитрий Фёдорович проявил свой характер и не подчинился приказу уничтожить свой неисправный танк. Проследовав за отступавшими частями 15-й танковой дивизии, он сдал свою машину в ремонт только после того, как оставшийся личный состав дивизии был отправлен на переформирование. Остатки 15-й танковой дивизии погибли в уманском котле в составе группы П. Г. Понеделина в начале августа 1941 года. 14 августа 1941 года дивизия была расформирована.
К 11 октября, по данным советской стороны, Лавриненко уничтожил 7 танков, одно противотанковое орудие и до двух взводов немецкой пехоты. По воспоминанию механика-водителя его танка старшего сержанта Пономаренко, один из боевых эпизодов тех дней:
- Лавриненко нам сказал так: «Живыми не вернуться, но миномётную роту выручить. Понятно? Вперёд!». Выскакиваем на бугорок, а там немецкие танки, как собаки, шныряют. Я остановился. Лавриненко — удар! По тяжёлому танку. Потом видим, между нашими двумя горящими лёгкими танками БТ немецкий средний танк — разбили и его. Видим ещё один танк — он убегает. Выстрел! Пламя… Есть три танка. Их экипажи расползаются. В 300 метрах вижу ещё один танк, показываю его Лавриненко, а он — настоящий снайпер. Со второго снаряда разбил и этот, четвёртый по счёту. И Капотов — молодец: на его долю тоже три немецких танка досталось. И Полянский одного угробил. Так вот миномётную роту и спасли. А сами — без единой потери!
https://www.youtube.com/watch?v=ohvBfIW0Z40...=em-uploademail


--------------------
Разрушу легенду, верну на землю – быстро и бесплатно!
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
igor1978
сообщение 12.10.2019, 21:33
Сообщение #2


Хранитель традиций
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 2645
Регистрация: 31.12.2011
Из: дятьково
Пользователь №: 8427



Читал на днях книгу Драбкина "Я дрался на т 34". Там описывается вот такой случай. Интервью у танкиста Дегена Иона Лазаревича.

Ветераны из 184-й СД вспоминают один бой в конце июля 1944 года, уже на подходе к литовско-прусской границе. В этом бою немцы потеряли тридцать танков. И решил исход боя один танковый взвод 2-й гвардейской танковой бригады. И командовали этим взводом вы. Расскажите об этом уникальном бое.

— За Неманом, в районе Германишки — Жверждайцы, батальон выдержал тяжелейший ночной бой, который сложился для нас крайне неудачно. Это было просто побоище. Мы попали в танковую засаду. Немцев не видели и стреляли по танкам противника наугад по вспышкам орудий. Немецкая пехота подошла вплотную к танкам нашего батальона, и пехотинцы осветительными ракетами указали цели своим «пантерам». В освещенные ракетами Т-34 немецкие «пантеры» гвоздили болванками одну за другой. Мне крупно повезло в этом бою. Я догадался в темноте обойти немцев с фланга и сжег две «пантеры» в борт. На фоне наших горящих танков силуэты «пантер» оказались отличными мишенями. Но от нашего батальона после этого страшного боя осталось на ходу три машины. Три танка Т-34, лейтенантов Сердечнева, Феоктистова и мой, укрылись в разбитом фольварке. Танкисты с трудом приходили в себя…

Утром на мотоцикле к нам прикатил адъютант старший батальона и сообщил радостную весть — бригада выведена из боя и нам предстоит переформировка. Нам даже не верилось, что на какое-то время для нас прекратится война, и мы получим передышку, и еще немного поживем на белом свете. Стали завтракать и выпивать вместе с остатками танкового десанта, бойцами штрафного батальона, которые давно заменили погибших наших «штатных» мотострелков. Вдруг мой башнер сказал: «Лейтенант! Ты что, не слышишь? Танки!» Мы посмотрели на лес, откуда доносилось тягучее нытье немецких моторов. На опушке показались танки. Тридцать «пантер» неровной линией выползли на поле и, стреляя с коротких остановок, пошли на батарею 76-мм орудий, которая окопалась справа и сзади от фольварка. Густая стена пыли вставала за танками, застилая опушку леса. Это поле не было участком обороны танкового взвода и нашей заботой, да и вообще, мы смотрели на происходящее как наблюдатели, ведь бригаду уже вывели из боя!..

Артиллеристы открыли огонь, но что могли сделать их снаряды с такого расстояния лобовой броне «пантеры». Артиллеристы дрогнули. Расчеты убегали от орудий… И так бывало, даже на четвертом году войны. Вместо того чтобы, как их учили, стрелять по гусеницам, забрасывать танки гранатами, сражаться и умирать с честью, отбиваться, пока на батарее есть еще хоть одна живая душа, артиллеристы бросились в тыл. На тачанке на поле выскочил командир дивизии генерал-майор Городовиков. Чудак-калмык. В ту пору уже никто из генералов не ездил на тачанках. Кроме того, храбрец Городовиков, как рассказывали, лично водил полки в атаки, что никто из начальников его ранга не делал даже в 1941 году. Вокруг тачанки рвались снаряды. Комдив носился по полю за драпающими артиллеристами, хлестал их нагайкой, пытаясь вернуть на огневые позиции. Но это не помогло. Тачанка комдива на бешеной скорости неслась к нашему фольварку. Городовиков подскочил к нам. Его глаза были полны слез отчаяния. Он крикнул: «Братцы! Танкисты! Выручайте! Остановите танки! Всех к Герою представлю!» И хоть и хотелось мне ответить генералу, что бригада наша уже не воюет, и вообще это не наш участок обороны, что нам не нужны никакие Звезды, нам жить охота, что ни хрена три танка Т-34 этой своре немецких танков не сделают, и он пусть сам со своими трусами-артиллеристами разбирается, и еще много чего хотелось сказать… но я крикнул: «По машинам! Огонь с места!» — и добавил несколько крепких слов.

Немцы шли по полю, подставив нам борта своих «пантер» как мишени на танковом полигоне. Мы вели огонь из-за высокого каменного забора фольварка. Над забором торчали только башни. И началось… Когда артиллеристы увидели, как горят немецкие танки, а уцелевшие развернулись и стали отступать к лесу, они вернулись к орудиям. Кормовая броня «пантер» уже была им по зубам. Итог боя — мы сожгли 18 немецких танков, каждый экипаж по шесть «пантер», артиллеристы вывели из строя — 6 танков. В том же бою произошло еще одно неординарное событие. Экипажи шести «пантер», увидев, как один за другим загораются танки их товарищей, бросили свои машины целыми и побежали в лес. Пехота моментально «оседлала» брошенные танки, которые еще несколько минут назад внушали пехотинцам только животный ужас, обложила соломой и стала поджигать танки. С немецкой стороны по нам даже не стреляли! Видимо, и там все обалдели от увиденного. На своем танке я успел доехать до пехоты и «отбить» у них одну «пантеру».
На этом «трофее» мы катались целый день, рискуя схлопотать от своих бронебойный снаряд. Сразу после боя снова на тачанке прикатил Городовиков, он обнимал и целовал нас.

— Почему этот бой так и остался малоизвестной страницей героизма советских танкистов? Мне рассказали о нем ветераны 184-й СД задолго до знакомства с вами. Но почему, по вашему мнению, в «танковой исторической» литературе не уделено внимание такому выдающемуся боевому достижению?

— Ну, допустим, подвиги танкистов роты Колобанова из батальона Шпиллера или отдельных экипажей Коновалова, Павлова — все же стали известны и нашли свое отражение в исторической и мемуарной литературе. Но кто знает о Луканине, который на ИС-2 вместе с напарником сжег на Сандомире 17 немецких танков? Кто слышал о самоходчике Зиновии Зусмановском, подбившем в одном бою семь немецких «тигров» и «пантер» под Кауши в 1945 году? В 1942-м, в бою под Прохладной, я лично видел, как экипаж танка Т-34 уничтожил семнадцать немецких танков. После войны выяснилось, что нигде про этот геройский бой танкистов и не слышали… Даже на войне все зависело от «пиара»… Когда в 1994 году мой друг, редактор журнала «Голос инвалида войны», воевавший на фронте командиром полка САУ, ныне покойный Аркадий Тимор, привез мне из Москвы из ЦАМО фотокопии моих наградных листов, и я впервые увидел свой наградной за этот бой и описание самого боя, то вдруг понял, что скорее всего все танки, уничтоженные моим взводом, просто «расписали» на всю бригаду, чтобы — «ордена дали всем», а не только трем экипажам. В моем наградном листе фигурировало всего три танка вместо шести, которые я подбил, и то эти танки «раскидали» по разным дням недели. А, что зря говорить, вот копия, читайте сами.

— Так сдержал Городовиков свое слово или нет? За этот бой вас представляли к званию Героя?

— За этот бой, судя по наградному листу, меня представляли к ордену Красной Звезды, а дали медаль «За отвагу». Поверьте, мне сейчас все равно. А представил меня комдив или нет — я не знаю. В основном танкистов нашей бригады представляли штабы стрелковых корпусов, которым наша отдельная бригада была придана. А насчет обещания Городовикова… Это был единственный случай, когда речь шла о «мотивации наградами» непосредственно на поле боя, и я не знаю, как развивались события далее в этом «геройском вопросе». В нашей бригаде никаких наград заранее не обещали. Но когда наградные оформляли непосредственно в бригаде, то штабные бригадные писаря, народ осведомленный, сразу «шептали на ушко», кого представили, и на какой орден, и что там дальше происходило. Например, когда комбат гвардии майор Дорош заикнулся в штабе бригады, что лейтенант Деген за Вильнюс заслуживает Звезду Героя и он, комбат, просит разрешения на заполнение наградного листа на ГСС на мое имя, писаря мне сразу сообщили, что наш замполит Смирнов «лег костьми поперек стола», чтобы не допустить подобного представления, да еще весь политотдел бригады подключил к «борьбе за чистоту геройских рядов от всяких там Дегенов». А тут все было на уровне слухов.

Источник: https://statehistory.ru/books/Artyem-Drabki...Kniga-vtoraya/5


--------------------
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение

Ответить в данную темуНачать новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 29.3.2024, 2:05