Это нужно не мертвым, или О великой победе и «черной археологии», Дмитрий Заборин Опции

[kusnez]

Это нужно не мертвым, или О великой победе и «черной археологии»

Недавно ко мне подошел в метро небольшого роста старичок и бодро предложил материально помочь ветерану. В ходе короткой, но содержательной беседы, к которой с интересом прислушивалось полвагона, я узнал, что война – это пот и кровь.
…Что город Белая Церковь освобождал Людвиг Свобода. Что мой собеседник награжден орденами Боевого Красного знамени и Славы (сразу первой степени). И что в 1941 году ему было… семь лет.
«Ветеран» не ожидал прямого вопроса о годе рождения и сам страшно удивился результатам простого подсчета.
Этот человек – своеобразный индикатор того, что память о самой страшной войне постепенно превращается в пустой звук. Прошлая, шестидесятая годовщина Победы отмечалась с большой помпой, – парад на Красной площади в Москве, униформа, специально сшитая для свезенных со всего бывшего СССР настоящих ветеранов, на фоне красочных телевизионных и Интернет-проектов. Но вполголоса все говорили, что это, наверное, в последний раз.
Нет смысла тратить деньги: реально воевавших людей осталось в живых всего ничего, на «иконостасах» большинства тех, кто выходит 9 мая прогуляться центральными улицами, нет ни одной боевой награды. Как и у тех, кто говорит от имени ветеранских советов и восседает свадебным генералом на разного рода официозах. В лучшем случае это те, кто был призван в армию в 1945 году и на общих основаниях получил медаль «За победу над Германией».
Естественно, публично подобного никто не признает, как никогда никто не признавал того, что ветераны все годы независимости влачили жалкое существование, получая лишь жалкие подачки к праздникам. Для Украины, которая на уровне власти, кажется, явно взяла курс на уничтожение Дня победы как праздника (ибо это праздник лишь для половины страны, не так ли?) все это нужно помножить на два. Но самое ужасное и обидное заключается в том, что до сих пор в лесах, полях и болотах лежат тысячи непогребенных останков советских солдат. Их теперь власти до них еще меньше дела, чем когда-либо.

Страшные и черные
В ноябре прошлого года под Борисполем мы с товарищами извлекли из двух ям посреди большого совхозного поля семерых моряков – скорее всего, Днепровского отряда Пинской военной флотилии. В 1941 году, отряд из пяти бойцов, офицера и медсестры окопался на небольшом кургане, чтобы прикрыть отступавших товарищей. Все они остались на том поле. Пригнанные немцами из ближайшего села люди раздели тех, кто был поцелее (жить-то надо, а сапоги хорошие), побросали тела в наспех вырытые ямы вместе с остатками амуниции и присыпали землей. Шестьдесят лет по защитникам Родины пахали, сеяли, собирали кукурузку и прочие питательные культуры.
Черепа тех, кем мы должны были гордиться, кого мы должны были любить и уважать, были раздавлены тракторами. Девчонку с трогательно-глупым пластмассовым браслетиком и простеньким гребешком, когда-то державшим волосы, мы доставали трясущимися руками... Чтобы через пару недель увидеть, как скорбно стоят перед телекамерой представители какой-то партии, рассказывая как они вот этими самыми руками возвращают павшим имена и сейчас водрузят на месте гибели героев деревянный крест. Героев же, я надеюсь, районные власти захоронят этой весной...
Сейчас на моем столе лежит список из восемнадцати солдат, призванных из разных городов Украины, и сложивших головы где-то под Туапсе. Краснодарские поисковики прислали мне эти фамилии, установленные по солдатским медальонам и личным вещам в надежде на то, что могут отыскаться родственники. Кто-то из бойцов захоронен в братских могилах, кто-то находится во «времянках», но все они для родных - «пропавшие без вести». Как и те безымянные моряки с бориспольского кукурузного поля.
К чему я веду: поиск павших и их родных в Украине является по большей части делом энтузиастов, выезжающих в поля и леса за собственный кошт и по собственному тщанию обзванивающие однофамильцев людей, погибших много лет назад - а вдруг? Вдруг отзовется на том конце провода человек, чей отец или дед не вернулся домой с войны? Как это случилось на днях в Харькове: поисковики из России нашли на высотке погибшего офицера, при котором были довольно неплохо сохранившиеся документы. Через интернет обратились к коллеге из Украины, и уже через два часа тот нашел внука погибшего. Случай - уникальный!
А так процесс идет ни шатко, ни валко. В России, со всеми ее недостатками, каждый год мощное поисковое движение организовывает «Вахты памяти», и каждый год сотни солдат и офицеров со всеми почестями предаются земле на воинских мемориалах. Более того, на самом высшем уровне, при участии президента Путина проводятся мероприятия по созданию военизированных поисковых батальонов
В Украине такого нет и подавно. Зато в одном с Россией есть несомненное сходство: вал информации, направленный на то, чтобы представить события 1941-45 (и вообще советское время) как нечто постыдное и грязное, и информационная война с «черными археологами». Таковыми в глазах граждан предстает любой человек с металлодетектором и лопатой: собирает ли он военное железо для сдачи в металлолом или вызывает саперов для уничтожения взрывоопасных предметов; дергает ли он золотые зубы из черепов или за свои деньги устанавливает памятники на могилах советских солдат. «Черный археолог» - это тот, кто не работает в институтах и музеях, это враг всего доброго и светлого. Введите искомое словосочетание в любую поисковую систему в Интернете и найдете информацию даже о том, что эти подонки вроде бы снабжали оружием и взрывчаткой чеченских террористов. Ну, или могли снабжать.
Судя по количеству упоминаний, «черные археологи» стали своего рода культурным (или, точнее, контркультурным) явлением, ручным бабаем, которого всегда можно извлечь из кармана и встряхнуть сонных потребителей печатной и телевизионной продукции. «Черный археолог» - это человек без лица, но зато всегда при деньгах, которые он выручает с продажи бесценных артефактов, скифского золота, редких немецких значков и конечно, оружия и боеприпасов.
Вот цитата из типичного, на мой взгляд, материала, опубликованного в популярной всеукраинской газете: «Об этих людях ходят легенды одна мрачней другой. Считается, что их работа приносит им колоссальный доход. Часто о них пишут в криминальных романах и милицейских сводках, но вряд ли кого-то из них вы знаете в лицо. Поговорить журналисту с «черным археологом» было довольно-таки трудно. Знакомство с ним приравнивали к рандеву с киллером, мол, тот и другой нарушают закон, и чем выше ставка, тем меньше шансов выжить. Но все-таки наша встреча состоялась, хотя без диктофона и фотоаппарата».
Далее, само собой, перечень сумасшедших цен на славянские боевые топоры и немецкую амуницию. Кстати о ценах: военные коллекционеры как правило не покупают копаных вещей, поскольку их сохранность оставляет желать лучшего. О предметах старины глубокой мы поговорим позже. А настоящие деньги делают «барыги», которые занимаются скупкой товара у населения и торгами с заграницей, куда имеются налаженные каналы поставок – как туда, так и обратно.
В деле борьбы с «черными» плечом к плечу стоят «белые археологи», журналисты и милиция. Последняя с огромным удовольствием конфискует «целые арсеналы», распространяет через СМИ страшилки на тему «может, рыбу глушить, а может – мост взорвать» и периодически размещает на тематических форумах провокационные сообщения «куплю/продам оружие». «Правильные» археологи акцентируют внимание на разграблении памятников старины и древних курганов. В итоге получается сборная солянка из сенсаций, которым на поверку цена – грош. Но давайте разложим все по порядку.

Белые и гневные

Желание журналиста найти нечто пугающее и таинственное вполне объяснимо. Мой знакомый, фотокор агентства «Reuters», как-то обратился ко мне с просьбой показать место, где есть солдатские кости, и «чтобы кто-то сидел их мыл». Это служебное рвение относится к проблеме свободы безответственного слова. Следствием же такого рвения являются откровенные газетные и телефальшивки, которым ярких красок добавляют байки о хрономиражах, «криках, которые слышатся на местах боев», причем байки эти копируются слово в слово из Интернета уже несколько лет. А если кто-то наивный покажет журналисту свое лицо и коллекцию, то частенько на следующий день к нему приходят гости в погонах.
Рвение правоохранителей понять и оправдать можно: незаконный оборот оружия и боеприпасов – это сфера их компетенции. Другое дело, что только идиот потащит домой неразряженные боеприпасы или станет стрелять из копаного оружия: все это имеет печальные последствия для здоровья. Поэтому бандформированиям изрытые раковинами винтовки и гнилой тол не нужны абсолютно. Как правило, не нужны они и саперам: экспериментально доказано, что в глушь служивые не выезжают.
И я сам, много лет проработав в газете, ни разу не встречал в милицейских сводках преступлений, совершенных с помощью военного железа. Кухонный нож – вот что страшнее всего! А проблему коллекционирования, кстати, давно можно было бы решить через принятие закона об оружии, устанавливающего возраст, старше которого оно таковым не считается. Но регистрируется в милиции как коллекционное. И распечатать военные склады. Кому нужна ржавая железяка, если можно купить в магазине прекрасную винтовочку в масле, без корявых пропилов и вытирать ее по вечерам тряпочкой?
Здесь, друзья, наличествует поразительнейший парадокс: закона СССР, устанавливающего уголовную ответственность за куплю-продажу боевых наград никто не отменял, но на объявления «банк купит награды…антиквариат…сабли» и развитую сеть пунктов приема подобного антиквариата внимания никто не обращает. Истлевшие стволы – вот что важно!
Награды, некоторые из которых действительно стоят очень дорого (например, за орден «Красной звезды» первого типа, так называемый «Гознак», можно выложить порядка 10 тыс. долларов), свободно продаются на толкучках в любом крупном городе страны. Обмундирование и амуниция, которые хранятся на военных складах, втихаря толкаются через весьма сомнительные каналы. В Киеве регулярно проводится слет коллекционеров, на который продаются входные билеты, и где можно встретить все – от скифского акинака и пулемета (дезактивированного, естественно) до президента Украины, который туда частенько наведывается. И этот рынок преспокойно существует, не вызывая ровным счетом никаких нареканий.
А почему - совершенно понятно. Стволы легко ковертируются в нужные производственные показатели, а торговля всегда предусматривает процент отката, и потому дышит полной грудью. Настоящая же война идет за источники поступления товара. Прежде всего, «белые» археологи ведут боевые действия против «черных» с одной целью: полностью поставить их вне закона. Чтобы понимать, о чем речь, следует сказать о характерных чертах официальной археологии в Украине: тяжелое материальное положение, отягощенное подковерной борьбой за звания, должности, оклады, и т.п.
Как утверждает мой знакомый, археолог с огромным стажем, к этому следует добавить бесконтрольный доступ к основным археологическим памятникам, музейным коллекциям, фондам, и тогда сразу станет ясно, кто является основным поставщиком древностей на черный рынок. Хорошо, если бы он ошибался... Кроме того, по его словам, особого внимания заслуживают совместные экспедиции, особенно на юге Украины, в Ольвии, Керчи, Херсонесе, откуда потом вывозится за границу "культурное наследие Украины".
Именно «белые», а не «черные», говорит археолог, копают с помощью бульдозеров. Человеку постороннему нанять технику, пригнать ее на курган (в котором, как правило, нет ничего ценного – в лучшем случае обломки керамики да гнилой нож) и «решить вопросы» с егерями, милицией и т.п. и невозможно, и весьма невыгодно. Искать золото таким способом можно в собственном дворе и с тем же успехом. Тем более, что большинство курганов было ограблено в незапамятные времена. То ли дело работать на государственные деньги, имея все полномочия!
«Белые», как и «черные» применяют металлодетекторы и несут «хабар» (словечко, прижившееся благодаря знаменитому сталкеру Стругацких) на продажу. Все это сопровождается целой компанией в СМИ о том как плохи «черные», которые все и разграбили. Именно по причине наличия постоянного мощного шума о "черных" всякий может заявить, что приведенное выше - бездоказательно. И официально это действительно так.
А по большому счету, интересы «белой» и «черной» археологии нигде не пересекаются, «черные» не роют на официально охраняемых памятниках, не «долбят» курганы – они работают только в местах с нарушенным культурным слоем. Это аксиома, определяемая техническим параметрами поисковых приборов – глубина поиска составляет метр-полтора, и то, для крупных предметов. В любой цивилизованной стране археологов-любителей привлекают к официальному сотрудничеству с государством, так как это позволяет существенно расширить объемы поисковых работ без дополнительных финансовых затрат. В Украине все происходит с точностью до наоборот. Значит это выгодно? Значит так…
Но ведь нет ничего плохого в том, что в Украине есть и формируются частные коллекции – на данный момент только они гарантируют сохранность культурного наследия. Да, богатые люди увлекаются историей, но предмет их увлечений остается в стране и никогда не станет предметом продаж с целью заработка. Никому ведь не приходит в голову обвинить в грязных делишках Виктора Ющенко с его коллекцией старины и знаменитой казацким перстнем-печаткой, явно не переданным по наследству. Никто не пытается увидеть то, что многие годы лежит в музейных фондах и вряд ли попадет в стеклянные витрины. И вообще, когда вы в последний раз были в музее?
Но самое обидное, что из-за всей этой возни и получается сборная солянка: сражаясь с теми, кто составляет конкуренцию по древности, «белые» археологи провоцируют распространение стереотипов и на тех, кто занимается войной – уже при помощи журналистов и милиции. Получается, что иметь металлодетектор и заниматься поиском павших преступно в первую очередь потому, что есть конкуренция на рынке антиквариата?..
Предположим, человек не хочет вступать в официальный поисковый отряд: там есть испытательный срок, там есть элемент дисциплины, четко очерченные секторы работы и т.п. Следовательно, он преступник. Но и «официал», который оказался вне своего района – тоже преступник. Более того, сегодня поисковый отряд должен получать разрешение не только на то, чтобы находиться в данном конкретном районе. Он должен получать разрешение на эксгумацию найденных бойцов! Это вообще немыслимо... И захоронить останки тоже без разрешения нельзя, а оттого найденных бойцов иногда не могут захоронить по полгода, они лежат в сараях и гаражах. И это происходит в городе-герое Киеве! В столице страны, потерявшей в войне каждого пятого жителя!
И при всей этой волоките отряды не финансируются никак, и следовательно, продажа ржавых касок автоматически причисляет желающих хоть немного «отбить» деньги на бензин и снаряжение к когорте ужасных черных следопытов. Театр асбурда продолжает серию спектаклей...
Шестьдесят первая годовщина великой Победы вряд ли станет чем-то особенным. Те же речи о «никто не забыт», те же концерты, новые пошлые фильмы о войне, снова ни одного красного флага, под которым сражались наши деды. Россияне проводят акцию по раздаче черно-оранжевых ленточек, которые стыдливо называют «георгиевскими» (хотя уважаемый орден Св. Георгия ко Великой Отечественной никакого отношения не имел, передав цвета солдатскому ордену Славы).
Кто-то снова примется мирить ветеранов УПА с красноармейцами (если вообще что-то начнет). Снова чахлые парады "на местах" из пары сотен солдат-срочников в помятых мундирах, «фронтовые сто грамм», переходящие в дикие пьянки, репортажи с шести соток, которые – надо же! – народ предпочел праздничным гуляниям. А как же, картошку пора садить.
На следующий день стариков с орденскими планками снова перестанут замечать – по привычке. И новое лето встретят солдаты, скрючившиеся от ужасной боли на дне окопов. Упавшие навзничь с разверстым в крике ртом на безымянном поле. Разбросанные взрывом по лесу. Сброшенные кучей в воронки при «очистке местности». Умершие от ран в полевых госпиталях и похороненные тут же.
Мы предлагаем внедрить новые элементы празднования Дня победы, распространяющиеся дальше показухи, сюсюканья и споров, кто же развязал войну. Первым таким элементом должно стать то, что давно есть в Германии, помнящей своих сыновей: государственная программа по поиску и захоронению павших. Нужна координация деятельности поисковых отрядов, отдельных поисковиков и местных органов власти, и заниматься этим должны сами поисковики, которые знают друг друга и поддерживают постоянные контакты. В том числе, в ходе «Вахт памяти».
Вне вахт система должна быть такой: отряды делают свою работу, любители любительствуют. Но нашел археолог-любитель бойца – сообщил, люди взяли его в работу через Подольский архив Минобороны России, где хранятся все солдатские документы, ищут родственников погибшего. Нашел взрывоопасные предметы – опять-таки сообщил, но опосредованно, через тех, кому он доверяет, кто «на всякий случай» не устроит у него дома обыск. Ведь очистка лесов от боеприпасов – дело, поверьте, до сей поры весьма актуальное. Второй элемент – координация с российскими и белорусскими поисковиками, публикация в интернете Книг памяти, обмен данными о найденных солдатах, помощь в поиске родных и близких, передача им останков для захоронения (если такое желание возникнет).
Действие программы, кстати, можно распространить и на романтические места: под воду и в глухие болота, где осталась боевая техника. Составление реестра и подъем затонувших кораблей в Черном море даже и предлагать страшно, хотя дело это преинтереснейшее во всех отношениях. А уж фильмов и репортажей наснимать можно на всей этой основе столько, что Голливуд и команда Кусто заплачут от зависти.
Сегодня в Украине есть отдаленное подобие системы, созданное еще в советское время. Но это именно подобие, без какой-либо программы, без четкой работы, раздираемое внутренними распрями. А те, кто мог и хотел бы перейти в профессионалы, делать важное и нужное дело, довольствуется редкими выездами по выходным, разрываясь между семьей и работой. Я предвижу аргумент против: у государства нет денег на все эти изыскания. Аргумент не принимается. Хотя бы потому, что дело касается он не дохлых скифов, а наших современников, войны, победа в которой – едва ли не последняя гордость, объединяющая миллионы живой, теплой нитью.
Денег чтобы делать это большое дело очень много и не нужно. Деньги нужны, в конце концов, хотя бы на гробы и всякие ритуальные моменты. А если бороться за достижение цели, не стыдно добывать деньги и в роли «просителей». Но главное, чтобы не мешали, не выкручивали руки, не поносили с голубых экранов, путая грешное с праведным. Может быть, трактора пахали по костям именно вашего дедушки?

Дмитрий Заборин, для «Главреда», 04.05.06
Ссылка на оригинал

[Ascket]

Автор молодец! Жаль только, что "воз и ныне там". И в России тоже нехватает таких статей..

[Гость_SAPER_*]

Журналюг однозначно на мыло, они пользуются самыми низменными людскими желаниями. Типа вы еще не стали богатыми, а вот эти преступники с металлодетекторами торгуют оружием и артефактами за баснословные суммы. А потом узнав о том что я например занимаюсь копом, комне приходят всякие критины с предложением купить николаевский пятак за 100000 рублей. Мол по телевизору же говорили что монеты по писят штук зелени стоят а ты их за гроши брать не хотиш. А я их воще не покупаю и продаю только в случае если попросит кто нить какую нибудь.
Что до поисковиков, то конечно государству до них дела мало пока. Как помоч так хрен, как к славе примазаться так завсегда. Но наделять все поисковые бригады сверх полномочиями я бы тоже не стал. Я например по войне сначала ходил. Мне побоку и немцы и наши, награды и прочий шмурдяк. Интерестны вопы, их устройство, принцип действия. С детсва на этом повернут. Взрывать их по лесам не взрываю, тротил не выплавляю. Ну детор раскурочу поглядеть че там да как. Так вот, никогда желанием не горел в лесу с поисковиками встречаться. Мало что на уме у них. А если поисковым отрядам дать полномочия на работы по местам ВОВ, чем тогда обернется эта встреча для одиночки? Уже получаешся конкурент, людям за которых пишется государство. Понятно что многие люди на вещи смотрят трезво. Но наткнешся сто пудово на кого нибудь, кто захотит погнуть пальцы и погеройствовать. Ясен хрен что спеленать меня в лесу непросто будет, без оружия не хожу. Но оно мне надо, эти перестрелки в лесу?
Наше государство сделает если возьмется все череж жопу. А я не горю желанием регистрировать где либо металлодетектор и вступать насильно в какие нибудь клубы и отряды. Щас я хожу по истории, и на этот вид деятельности есть желающие зделать его своей монополией. Чтоб все выезды, находки, раскопки только через него. Вот и вошкаются эти люди скуля об упущенной государством выгоде, о творящихся беззакониях. А я же могильники не рою. Исторические памятники не уничтожаю. Чхать я хотел на скифские акинаки и чьи то там бронзовые тапорики. Хочу просто не мешая окружающим заниматься любимым делом. А если кто желает отнять у меня эту мою маленькую радость то храни его господь...

[Sucher32]

Воистину так, просто нечего добавить тут вышесказанное с моим мнением на 100% совпадает. Я то не прочь заниматься подъемом бойцов всегда пожалуйста и в болото по самую оопу залезть и в мороз 20-градусный ходили по 20 км но сугубо на добровольных началах, а это благодаря "помощи" доблестных СМИ называется "черным копательством". Живая иллюстрация тому - история с Д.Бурлачковым и нехорошей журналисткой.

[krott32]

100% согласен с Sucher32!